В связи с событиями 1 марта 2008 года есть множество вопросов, но, с другой стороны, практически всё и так ясно.

Вопросы связаны с правовым процессом: при каких обстоятельствах произошли убийства, кто стрелял, почему до сих пор не были предприняты шаги для раскрытия дел об убийствах?

В политическом плане прямо противоположная картина. Ясно практически всё. Имели место выборы, присутствовала часть общества, которая была недовольна их результатами, была оппозиция, которая вела поствыборные развития к потрясениям, имелась властная пирамида, которая, вопреки усилиям оппозиции, не разваливалась…

Кто виноват и кому это было выгодно?

Ставшая классической постановка вопроса «кто виноват и кому это было выгодно?» касательно «1 марта» имеет множество ответов. Однако нас должны интересовать непосредственные причины.

Причины же эти глубинные и связаны с кризисом легитимности. Речь о кризисе легитимности собственности (в широком понимании).

Главной порождающей кризис политической легитимности причиной является кризис легитимности собственности. Дефицит легитимности собственности привел к извращению избирательной системы. Извращенная же избирательная система привела к поражению гражданина РА.

Всё началось с 1995 года, и продолжается до сих пор. Следовательно, 1 марта 2008 года нельзя вырывать из общей цепи президентских и парламентских выборов в постнезависимой Армении, нельзя назначать виновных и считать, что вопрос закрыт.

Не будь 1995-го и в особенности 1996-го, не было бы смены власти 1998-го, 27 октября 1999-го, результатов общегосударственных выборов 2003-го, парламентской монополии 2007-го, 1 марта 2008-го, картины НС 2012-го, президентской «молитвы» 2013-го, отступничества 2017-го и отвержения 2018-го.

Презумпция преступности и назначаемые виновные

Новейшая история Армении стала цепочкой «1-ых марта», в промежутке которых оказалось наше государство. На различных участках этой цепи герои и антигерои периодически меняются местами. Действует формула «Я – власть, значит виновата противоположная сторона».

В ходе президентских выборов 1996 года Левон Тер-Петросян был провозглашен оппозицией и значительной частью общества злом, и в 1998 году он был отстранен. Вазген Саркисян всего лишь удовлетворял общественное требование – доступными ему методами.

В 2008 году Тер-Петросян считал подонками всех тех, кто не присоединяется к площади.

После трагических событий 1 марта начался процесс назначения виновных. Сначала козлом отпущения был назначен Никол Пашинян, а виновным – Серж Саргсян. Затем при помощи пропагандистских инструментов виновным был провозглашен Роберт Кочарян.

Сейчас 2-го президента РА назначили уже не виртуальным, а реальным виновным – с помощью телефонного правосудия.

Можно не сомневаться, что завтра всё может перевернуться на 180 градусов, и на обратной стороне свободы может оказаться Никол Пашинян.

Тем самым этот порочный период продолжится, а Армения и дальше останется в плену «1-ых марта».

Почему «1-ые марта», а не «1-ое марта»?

В обществе бытует мнение, что 1-ое марта 2008 года нужно отделить от других напряженных избирательных периодов, так как имелись 10 жертв.

Кстати, вопрос жертв стал предметом спекуляции, но хотелось бы всех предупредить, что это может ударить эффектом бумеранга по самим спекулирующим, так как на фоне спекуляций право на существование получает вопрос «Если выборы фальсифицировались начиная с 1995-го, тогда почему жертвы были лишь в 2008-ом?» После этого встанет другой вопрос: возможно ли, что ведший в 2008-ом улицу на потрясения намеренно переходил все рамки, поскольку, сам будучи в свое время властью, прекрасно понимал, что без форс-мажорных развитий невозможно добиться результата?

Если жертв не было в ходе остальных выборов, то это не означает, что их не могло быть. Это, в конце концов, зависело не только от действовавшей власти, но и от поведения тогдашней оппозиции.

Действующим властям никогда не бывают выгодны жертвы. Они хотят удержать власть, но не ценой жертв. После президентских выборов в Армении общественные протесты были 4 раза: в 1996-ом, 2003-ем, 2008-ом и 2013-ом. Общественный протест был также в 2018-ом, в связи с премьерством Сержа Саргсяна. Властям ни в одном из случаев жертвы были не нужны, но случились они лишь в 2008-ом.

Вазген Манукян, Степан Демирчян, Раффи Ованнисян и Никол Пашинян (в 2018-ом) не хотели решать вопрос власти ценой крови. В ходе же президентских выборов 2008-го атмосфера была настолько намеренно накалена, и были проведены такие разделительные линии между различными частями общества, что столкновения и кровопролитие стали неизбежными. Есть над чем подумать.

Так что, на проблему нужно смотреть под различными призмами, но не для осуществления вендетт, а для правильной политической оценки.

Что делать?

Как выйти из проклятия и плена «1-ых марта»? Это тот важный вопрос, ответ на который должны найти наше государство и граждане РА. Пусть очень болезненный, но имеющий важнейшее значение ответ.

Мы должны суметь провести черту. Историческую черту.

Нужно отказаться от избирательности, политических вендетт, фрагментарного толкования истории, и построить современное государство.

В Армению наконец-то должен прийти постнезависимый термидор, который закроет все счеты с прошлым и устремится вперед, а не будет пребывать в плену этого прошлого.

«1-ые марта» являются для нас тяжелым бременем, и для избавления от него нужны разум, воля, решительность, видение будущего и проницательность.

Нельзя умещать наше государство в промежутки между «1-ми марта», организовывая пиршества вокруг фотографий жертв и страниц наших исторических поражений.

Армения обречена на победу, и построить эту победу на алгоритме поражений попросту невозможно. Нам нужна действительно Новая Армения.

Андраник Теванян

директор исследовательского института «Политэкономия»