Серж Саргсян реализовал первый этап «конституционного» переворота, сфальсифицировав референдум, но боится, что не сможет провернуть план по формированию «прочного парламентского большинства» посредством «кидалова» общества и своих «соратников», и построить в итоге «Экономику одного олигарха».

Он опасается непредвиденных развитий в особенности после 2018 года, когда истечет срок его полномочий, и он станет всего лишь членом РПА.

«Конституционный» переворот и склонный взрастать неправильно огурец

Если сейчас различные представители властной пирамиды находятся в зависимости от Сержа Саргсяна, поскольку он обладает в рамках действующей Конституции серьезными полномочиями, то в условиях нового Основного закона Серж Саргсян сам будет зависеть от РПА и политической конфигурации в целом, которая сформируется в НС через год. А это означает, что для руководителя РПА настает этап неопределенности.

Новая Конституция такова, что нестабильность и неопределенность будут генерироваться ежедневно и ежечасно.

Саргсян всё это прекрасно понимает. Поэтому он и привлек АРФД в коалиционное правление, чтобы хотя бы теоретически застраховать себя от последующих непрогнозируемых развитий.

Конечно же, «Последний большевик» прекрасно знает, что упование на преданность АРФД как минимум наивно, но на данный момент не имеет альтернативы.

В АРФД прекрасно уловили слабую позицию Саргсяна, и потребовали по максимуму. И хотя дашнакцакан Рустамян унизил Саргсяна, назвав действующую власть дискредитированной, тем не менее, Саргсян дал Гранту Маргаряну то, чего хотел фактический руководитель АРФД.

Подписание соглашения о сотрудничестве РПА-АРФД и предшествовавшие ему развития показали, что Саргсян идет на данный шаг не от хорошей жизни.

АРФД тоже вынужденно пошла на шаг, негативные последствия которого признают даже сами дашнакцаканы.

Это была продиктованная политической обстановкой сделка двух людей, от которой оба откажутся при первом же удобном случае.

У страха глаза велики

Саргсян боится общества (на данный момент ему удалось развалить оппозиционное поле, но это ничего не изменило, и высказанное на референдуме «нет» тому доказательство) и влиятельных кругов РПА. А также появления подающих заявку на изменения, способных обеспечить общественную мобилизацию, агитирующих за политическую консолидацию и самостоятельных политических сил или движений.

Если Саргсян уверен, что справиться с обществом в условия нынешнего политического расклада сможет посредством фальсификации выборов, то решить вопросы РПА и бизнес-элиты намного сложнее. Куда сложнее победить общество в условиях наличия нового самостоятельного политического субъекта.

С одной стороны Саргсян хочет заполучить при помощи РПА единоличную власть, а с другой – стремится по-необольшевистски «кинуть» своих «соратников» и утвердить султанат восточного типа, прикрывшись имиджем «антиолигархиста».

Причина истерики

Посредством «конституционного» переворота «Последний большевик» пытается превратить гражданина РА в объект политики, лишить его возможности выйти на площадь в случае необходимости, ограничить политику рамками своего кабинета, обратить политическое поле в стойло, сделать парламент торговым центром и пожизненно править, превратив власть в наследственную.

Одновременно он боится, что не сможет. Боится, потому что знает, что натворил.

Саргсян сейчас лучше всех чувствует, что время работает против него. Поэтому и спешит, пытаясь организовать необольшевистский мини-переворот и распространить через свой агитпроп различные «мутиловки», чтобы внести раскол во властную пирамиду – по варианту «Война всех против всех».

Он купил «оппозицию», «гражданственников», «независимую» прессу, часть находившихся в ходе событий 1 марта по противоположную сторону баррикад людей, но главный его соперник – подавляющее большинство общества – пока продолжает сохранять ресурс сопротивления и достижения изменений. Одним из проявлений данного ресурса стала политическая заявка Вардана Осканяна. Потому из президентского дворца так нервно и отреагировали на заявку бывшего министра иностранных дел, что ею политические процессы переносятся из кабинета Сержа Саргсяна на публичное поле.

Осканян находится вне представляемой Саргсяном управляемой сферы власть-оппозиция, поскольку не согласовывает свои решения и шаги с руководителем РПА. Это и выводит из себя «Последнего большевика», который видит на оппозиционном поле одних николоподобных клоунов и «светлых клиентов власти», которые в условиях «Экономики одного олигарха» должны исполнять роль «институциональной и прозападной оппозиции», способствуя формированию характерной для мусульманских стран сверхмонопольной экономико-политической системы.

Очевидно, что после политической заявки Осканяна мешаются все расклады и появляется возможность для формирования нового, в условиях которого бессмысленным становится в том числе соглашение о сотрудничестве между РПА и АРФД, так как оно будет не в силах дать Сержу Саргсяну гарантий спокойствия.

Заявка Осканяна преследует цель возвращения обществу статуса политического субъект. А это означает, что насмарку идет множество «хитрых» планов.

В остальном всё будет зависеть от кропотливой работы, поведения лидеров, командного управления и процесса обеспечения широкого сотрудничества.

Корюн Манукян