Оставив в стороне фактор личности, стоит заметить, что предлагаемые конституционные изменения в Армении могут придать законодательный вид политической монополии или стать причиной возникновения хаоса в системе государственного управления, когда, образно говоря, собака перестанет признавать своего хозяина и все будут бороться против всех. И это в стоящей на пороге войны стране.

Занимающиеся в статусе «оппозиционеров» агитацией в пользу властей настаивают, что политическая монополия утвердилась и при действующей Конституции, поэтому после изменений ничего особо не изменится. Конечно же, это демагогия.

Да, при действующем Основном законе утвердилась политическая монополия, но она нелегитимна и противоречит заложенной в основе Конституции философии. В рамках этой философии обязательно должна существовать конкурентная политическая система, являющаяся одним из важнейших элементов демократических отношений и рыночной экономики.

Написанное на бумаге и утвердившееся в реальной жизни противоречат друг другу, и политические силы на легитимном уровне борются за приближение реалий к написанному.

Предлагаемыми же конституционными изменениями политическая монополия становится правовой нормой, что является фундаментально новой философией, предполагающей совершенно другие правила игры.

89-я статья проекта конституционных изменений является заложенной под Арменией большой миной. В этой статье сосредоточена вся дорожная карта извращения политической системы и системы государственного управления. На «институциональные» основы закладывается политическое клиентство (поэтому верхушка АРФД и обрадовалась).

Именно об этом на своей странице в «Фейсбук» и написал Вардан Осканян. Он коснулся больного места и ударил в самую точку. Поэтому властный агитпроп и пытается критиковать Осканяна. Пытается, но может, так как не имеет контраргументов.

Единственным «аргументом» является то, что Осканян говорит правильные вещи, но, так как в период правления Роберта Кочаряна он работал министром иностранных дел, не имеет морального права критиковать (и кто говорит о нравственности). Согласитесь, что этот «аргумент» как минимум смешон.

Фактически, получается, что игравший при Кочаряне важнейшую роль человек имеет право менять действующую Конституцию, а Осканян не вправе говорить о вредоносности и угрозах предлагаемых изменений.

Выходит также, что власти, посредством действующих при них «оппозиционных» СМИ, подтверждают, что предлагаемые изменения плохи. То есть говорят то же самое, что и Осканян. Остальное – пустые разговоры.

Корюн Манукян