Можно ли лишить человека жизни ради спасения других жизней? Кто решил, что, лишая жизни одного, ты спасаешь многих? А судьи-то кто?

Был ли прав Раскольников, который зарубив топором, хотел спасти мир, но в реальности стремился самоутвердиться и преодолеть собственные комплексы?

Когда маленький человек Гоголя стремится стать сверхчеловеком Ницше, он идет на эпатажный шаг, оправдывая свое поведение высокими идеями. Однако непосредственный мотив эпатажного шага нужно искать в описанных Фрейдом «Я»-концепциях.

В «Преступлении и наказании» Достоевский дал свое решение вопроса, отправив маленького человека с большими амбициями в исправительно-трудовую колонию, так как за преступлением обязательно должно следовать наказание. Тема приобрела у Достоевского завершенное и философское оформление в романе-шедевре «Братья Карамазовы».

«Если Бога нет, значит всё позволено», – говорит Иван Карамазов. Это – отправная точка экзистенциализма Сартра и Камю.

Если право на жизнь – это ничто, значит мы живем в раскритикованных Гоббсом политических джунглях, следовательно, человек человеку волк.

Если Конституция и законы не действуют, значит убийство становится легитимным. Но ведь это – закон джунглей. Значит мы должны определиться, жить по законам общества или джунглей.

Никто не в праве решать, кто виноват и кого нужно спасти, если это спасение будет ценой жизни других. Лишь государство может наказать или помиловать преступника, к тому же приняв за высшую ценность естественные права человека. Право убивать действует лишь в отношении врага государства.

Легитимное право на насилие закреплено за государством. Если власть теряет общественное доверие и волю на применение насилия, она закладывает тем самым основу для бесформенного насилия, которое, в свою очередь, подрывает основы государственности.

Раскольников наших дней – Наири Унанян – посчитал, что есть высшая воля, которая превыше законов и человеческого разума, и он – олицетворение этой воли, поэтому во имя высшей воли можно пожертвовать даже жизнью других. В этом есть и фанатизм, и заговор.

Фанатики убеждены, что имеют миссию и правы, а заговорщики знают, для чего и кого это сделали. Кстати, в «для кого» Армения и гражданин РА не входят, так как заговоры всегда совпадают с интересами враждебных государств.

«27 октября» было проявлением болезни общественного и политического организма. «27 октября» было выгодно лишь врагам нашей страны.

Наири обладает болезнями, присущими политическим лидерам с отклонениями. Он – эпатажный, популистский, примитивный, революционный и страдающий манией становления знаменитым человек. Он вдохновлялся себе подобными, а затем сам стал источником вдохновения.

В межличностном общении подобные Наири люди трусливы. Они набираются храбрости, когда оказываются во главе толпы или пребывают в ожидании этой толпы.

В планах подобных Наири толпе отведена большая роль. Не будь толпы или призрака толпы, они становятся малодушными и впадают в другую крайность.

Опыт показывает, что подобные Наири являются инструментом в руках внешних сил. Точно так же, как большевики были использованы Германией для ослабления России изнутри и развала восточного фронта, так и наши враги использовали Наири для ослабления Армении.

Точно так же, как английский капитал финансировал французских якобинцев, чтобы утопить Францию в кровавой бане, ослабить эту страну изнутри и отбросить ее назад в экономической конкуренции, так и Наири и подобных ему радикалов использовали и продолжают использовать в интересах Турции и Азербайджана.

Сейчас у нас появился новый Наири. Тот самый, который сбежал от службы в армии, сфальсифицировал документы и дал показания против собственной матери. Он встретился ни без ведома подзащитного и указки внешних пайщиков революции с Наири и начал осуществлять после этого пропагандистский теракт против Армении и Арцаха (революция действительно выводит на поверхность подонков и сволочей).

Использованные 27 октября пули обезглавили правительство и парламент. Сейчас мишенью этих пуль является общественный организм: телеэфир и интернет наводнены воодушевленным двухчасовой беседой с Наири и руководствующимся заговорщической программой новым Наири.

Следовательно, вопросом повестки должно стать пресечение деятельности новых Наири «новой» Армении – для недопущения возврата к старой Армении.

Армении нужна альтернатива.

Со страницы в «Facebook» Андраника Теваняна