Хотя Никол Пашинян и заявляет, что при их власти коррупция изжита, тем не менее, это не так. Мягко говоря, не так.

Коррупция – это не только вручение кулона, кольца, золота, ожерелья или браслета при входе в кабинет премьера.

Коррупция и покровительство – это не только назначение шурина или племянника депутатом, а остальных родственников – на другие должности.

«Революционная» и «легальная» коррупция

Коррупция может быть также «революционной» и «легальной». О ее двух проявлениях было сказано в НС – во время обсуждения программы правительства. Первое напоминало признательное показание, а о другом обмолвился Эдмон Марукян. Последний преподнес факты о том, что яркий представитель команды Пашиняна, министр образования и науки (а также культуры, спорта, молодежи, детства, отрочества, юности и тому подобного) Араик Арутюнян назначил своего протеже ректором Аграрного университета, который одним из первых решений повысил себе зарплату и пристроил на работу членов своей команды, также определив им большие зарплаты. И всё это – за счет госбюджета.

Фактически, пашиняновцы вознаграждают членов своей команды и своих статусописцев в «Фейсбук» за счет государства. Что это, если не «легальная» коррупция и протекционизм?

Они сделали лозунгом «Мы не разворовываем», и преподносят это в качестве большого одолжения, но параллельно закинули руки в государственную казну и не хотят их оттуда вынимать.

Шантаж и «обоснование» пашиняновцев в том, что, если они не залезут в карман к государству, разграбление будет наподобие прежнего (кстати, эти власти не раскрыли практически ни одного случая разграбления госбюджета, что свидетельствует о следующем: либо они в прошлом врали и попросту набирали дешевые очки, либо сейчас разворовывают они, поэтому и помалкивают по части предшествовавшего разграбления).

Идет ли сейчас разграбление, сказать не может, но то, что за счет госбюджета решается вопрос содержания членов команды и их фейков, это очевидно.

Что касается напоминающего признательное показание заявления на тему коррупции, то сделал его Никол Пашинян.

Отвечая на вопрос о том, что делает правительство, чтобы национализировать незаконное имущество предыдущих властей и направить полученные средства на строительство армии, Пашинян, в частности, отметил: «Сегодня это уже происходит, и мы для нужд армии во многих случаях находим механизмы, по которым суммы, полученные в прошлом коррупционным путем, были возвращены и послужили этим целям. В некоторых случаях они могут не отражаться в бюджетных поступлениях, потому что по каким-то соображениям могут быть использованы иными способами. То есть не поступают прямо в бюджет, а, предположим, откуда-то предстоит закупка для нужд армии, и этот перевод может пойти непосредственно туда, или по другому механизму»

Обратите внимание, Пашинян говорит о нажитых коррупционным путем средствах и их возвращении, но не приводит конкретных случаев, и общество тоже не в курсе, о ком идет речь. Получается, что были случаи возвращения денег, когда в закулисном варианте отнимались суммы – в обход судебной системы. Правда, преподносится, будто всё делается для армии, но это лишь слова. В этом плане возникают разумные подозрения.

Если Пашинян заявляет, что эти деньги обходят госбюджет и непосредственно идут на нужды армии, то выделим в этой связи 2 обстоятельства:

1. Подобные формулировки озвучивали и предыдущие власти. Когда у них интересовались, что они делают с «черной» кассой и в каких целях ее используют, они всячески давали понять, что это – для нужд армии и, мол, не могут же они осуществлять всё это через госбюджет. Сейчас тем же самым занят Пашинян, но с трибуны НС.

2. Какие гарантии, что осуществляющий в обход бюджета перевод денег на нужды армии «коррупционер по факту» переводит средства лишь на потребности армии? Например, один из получивших премию моихшаговцев перевел эту сумму на счет фонда «Мой шаг». Возможно, что покрытие нужд армии начинается с другого места? Откуда нам знать?

Откуда нам, в условиях дешевых шоу и отсутствия общественного контроля, знать, сколько денег было взято у бывших коррупционеров и какая часть от этих сумм пошла армии, а какая – в другом направлении? Да и вообще, дошли ли армии деньги, или под ее отмазкой они ушли в другое место? Это вопросы, которые дают повод для весьма конкретных подозрений.

Петрос Алексанян