Гагик Царукян окончательно потерял статус политического «джокера». Эта потеря еще даст о себе знать как внутри страны, так и за её пределами. Но это уже проблема самого Царукяна.

В результате заключенной между Пашиняном и Царукяном сделки структура и соотношение сил будущего парламента становится практически на 100 процентов прогнозируемы. Мы получим полностью подконтрольный правительству парламент, как это было до 23 апреля. Всего лишь сменятся исполнители, а монополия будет заменена супермонополией.

Интригой сделки являются проценты, которые получит ППА или которые ей отведут.

Вместе с ППА, «очерненной» и подвергшейся на выборах Совета старейшин Еревана бранно приправленной пропагандисткой атаке, согласно подсудобленному обществу меморандуму, новые власти готовятся действовать совместно и поднимать уровень защищенности прав человека в стране.

Нечто подобное уже было – при власти Сержа Саргсяна.

Разница в том, что, если после «меморандумного» давления ППА раньше удавалось удерживать позиции второй политической силы, сейчас это будет крайне сложно, если не сказать невозможно.

Серж Саргсян и Гагик Царукян были, так сказать, представителями одного класса, и напряженность между ними носила внутриклассовый и внутривидовой характер. Правда, Саргсян хотел бы ликвидировать фактор Царукяна, но после совершения этого в 2015 году случился захват полка ППС в 2016-ом, то есть вакуум заполнился радикальной силой. Именно поэтому в 2017-ом Царукян был возвращен в политику.

Иная картина в отношениях Пашинян-Царукян. В данном случае имеем дело с классовыми врагами, то есть борьба носит межклассовый характер. Если Царукян был нужен Саргсяну в качестве громоотвода между собой и обществом (ППА выполняла эту функцию в особенности в 2017-ом), то Пашиняну выполняющая подобную функцию ППА не нужна.

Очевидно, что по части ППА у новых властей имеются программы минимум и максимум. Программа минимум – лишить ППА статуса второй политической силы. Программа максимум – сделать ППА внепарламентской силой и уничтожить ее с течением времени.

В рамках именно этих двух программ и будут «сотрудничать» Пашинян и Царукян.

Словом, победитель в сделке между Пашиняном и Царукяном очевиден. Революционные массы немного недовольны, что уличный революционный процесс фактически стал инструментом для «бархатных» сделок, но это уже проблема революционных масс, а не Пашиняна. Последний действует в рамках армянских политических традиций.

Массы хотят стерильности, но видят, что происходят сделки, и немного нервничают. Однако скоро привыкнут, что если в прошлом сделки заключались закулисно, то сейчас ситуация в стране изменилась – всё происходит у всех на глазах и с активным вовлечением (если не сказать использованием) революционных масс. Главное, «с духом».

Петрос Алексанян